Таланты и поклонники. Владимир Высоцкий. Не сыграно, не спето

25 января 1938 года родился Владимир Высоцкий.

Казалось бы, время, удаляя от нас печальную дату ухода Владимира Высоцкого, должно сглаживать и боль потери, и ажиотаж вокруг его имени, и интерес к вроде бы уже разобранному на цитаты и изученному, как под микроскопом, его творчеству. Но происходит что-то необъяснимое, невероятное. Мы с каждым годом узнаем об этом человеке все больше и больше значимых и волнующих всех нас фактов.

Известно, Владимир Семенович написал множество песен к кинофильмам: в каких-то они прозвучали, в каких-то были заменены на другие. А еще были выпущены «киношедевры» («Стряпуха», «Саша-Сашенька»), где голос Высоцкого заменили голосами других исполнителей. Представьте себе, что для него это значило?! Что он чувствовал, глядя и слушая это киноуродство? С большим количеством кинолент, где снимался Высоцкий, поступили еще изощреннее – положили на полки «Госфильмофонда». Среди них теперь уже известные нам «Интервенция», «Опасные гастроли», «Маленькие трагедии»…

Не лучшей была киносудьба и написанных специально для него ролей, которые ему предлагали режиссеры будущих кинокартин. Понимали: одно появление Высоцкого на экране гарантировало успех картине, поэтому их, мечтавших снимать его, зачастую вызывали в соответствующие организации и в ультимативной форме запрещали привлекать к съемкам этого незаурядного, не вписывающегося ни в один формат «творческого соцреализма» актера. Только в период с 1958 по 1968-й Высоцкому было отказано в 19-ти ролях. Мало того, вместе с ним было отказано сниматься и Марине Влади – звезде мирового кино, актрисе признанной, имеющей награды Каннского фестиваля («Колдунья», «Королева пчел»), других киноконкурсов. Им обоим не довелось сыграть в «Земле Санникова» и «Один из нас». К слову, для фильма «Земля Санникова» Высоцкий написал три песни, одну из них знают все – это «Кони привередливые».

Так за что же не позволяли Высоцкому полностью раскрыть свой творческий потенциал в кино, не допускали к изданию книг и записи грампластинок, не приглашали на официальные концерты? Видимо, за тот самый реализм, между которым и правдой жизни для него, как и для большинства советских людей, стоял знак равенства. В этом реализме Высоцкий не оставил места пафосным рапортам о грандиозных, иногда спорных достижениях и псевдопатриотическим призывам в расплывчатые коммунистические дали. Но были в этой правде жизни искренние слова о «маленьких» людях, делающих историю Большой страны. Об их повседневных делах, желаниях, странностях и реальностях бытия.

К правде его стихов и песен относились двояко. Одни – принимали сразу и безоговорочно. Это были люди той среды, о которых он и писал. Особенно прошедшие войну, побывавшие в непростых жизненных ситуациях. И другие – отвергающие напрочь, безосновательно, безапелляционно все сказанное им.

Наверное, потому, что в мире, видимом ими сквозь розовые очки, приятнее было жить, не замечая черно-белую реальность. К тому же Высоцкий был неудобным человеком для официальных властей. Он не ограничивал свое творчество придуманными ими правилами и запретами. Его взгляды и совесть были чисты, позволяли одним махом расставить все и вся на свои места. Ему не надо было ничего доказывать. Ведь с ним стояла рядом Она, не одетая в нарядные одежды, а голая, истинная Правда. Потому-то без его поэзии, без его песен нашу жизнь представить сегодня невозможно. Актриса Ия Савина, снимавшаяся с ним в фильме «Служили два товарища», как-то, увидев его модные туфли на платформе и высоких каблуках, заметила: «Володя, тебе не нравится твой рост? Тебе мало твоей величины?!» Да, да! Именно так – Величины! Скажите, кто сможет занять его место? Сравниться с ним?!

По подсчетам биографов и друзей Высоцкого, ему не пришлось сыграть в 50-ти кинофильмах. Не сыграть 50 ролей, значительная часть которых была написана только для него – «Андрей Рублев» (Сотник), «Емельян Пугачев» (Хлопуша), «Двенадцать стульев» (Остап Бендер), «Одесские рассказы» (Беня Крик)… Многое, что было задумано, он не успел воплотить при жизни. Не вернулись в срок на Родину его песни, вышедшие на грампластинках в других странах – Болгарии, Франции, США, Канаде. Не прозвучали с экранов телевизоров его выступления и интервью, записанные телекомпаниями Мексики, Италии, Болгарии, США, Франции. Не увидели свет книги его стихов и прозы. Не были реализованы сценарии к задуманным им фильмам, в том числе к «Венским каникулам» с участием замечательных актеров Даниэля Ольбрыхского и Жерара Депардье. Не воплотились в жизнь его мечты о создании русской театральной школы в Нью-Йорке и еще многое и многое другое...

Ему при жизни не присвоили званий – ни «заслуженного», ни «народного». Но он по праву остается с нами, остается международным поэтом и актером, почитаемым, любимым, истинно народным. Многочисленные памятники, географические названия его имени, достигшие даже космических высот, музеи его памяти, открытые не только в бывшем Союзе, но и в других странах, – тому подтверждение. Настоящий талант запретить невозможно. Где сейчас Он! И кто сейчас те, что его запрещали?

Стоит, охваченный бедой,

А взгляд потерянный и жалкий;

И я – к нему: «Что потерял ты?»

А мне в ответ лишь взмах рукой.

И в этот жест вместилось всё,

Не воплотившееся в яви,

Всё, что его сознанье жжёт,

Что странной болью сердце давит,

Всё то, чего не отыскал,

С минувшим встретиться желая,

К чему стремился, отрицая,

Но всё ж невнятно ожидал.

Всё то, что теплилось когда-то

И вот не шлёт теперь вестей.

Всё, что безжалостно распято

На грубом жизненном холсте.

Он что-то, верно, позабыл,

Чтобы вот так вот обмануться,

Чтобы надеяться вернуться

Туда ж, откуда уходил.

И он – назад. И лист сухой

Кружится вслед... А я не верю,

Что может этот взмах рукой

Вместить всю боль его потери.

Александр Милов

Столько сказано было тобою,

Столько спето и сыграно было,

Но судьба лишь одним обделила:

Время быстро прошло стороною,

Да, его-то как раз не хватило.

Пел взахлёб, надрывая аорту,

Между жизнью и смертью по борту.

Смело правда с гитарой ходила.

Браво музе! Она победила

И взошла, как звезда, над страною.

Свет любви с нестерпимой тоскою

В наши души и мысли вселила.

Песни те, что не спел, не успел ты,

Их в уста музыкантов вложила,

Словно к жизни Тебя возродила,

В ряд поставив Великой когорты

Тех людей, вся страна что любила...

Бескорыстной сыновьей любовью

Отдавал ты ей душу и силы

Без остатка до самой могилы,

Не попавшись в капкан пустословья.

Не просил, не молил и не клянчил,

Прорастал чрез запреты и сплетни

Правдой жизни,

трудом многолетним,

Как детей, свои песни ты нянчил.

Сколько б сказано было тобою,

Сколько б спето и сыграно было...

Только Время всех нас обделило,

Быстро-быстро пройдя стороною.

Александр Барановский